Он прекрасен. Вот и все. Можно сказать, что сейчас такое уже не делают (хотя вот Дюшафор сделал же!), что он старомоден, изыскан, что невозможен в нынешней обезличенной жизни. Но он просто прекрасен. Шипр палатин узнаваем по каждой ноте, по каждому вдоху, как узнаваемы по любому кадру старые французские черно-белые фильмы. Когда сразу проваливаешься в историю, живущую где-то в глубине твоей души и уже не можешь остановиться, пока история не раскрутится до конца: будь то взгляд через плечо Алена Делона в "Двое в городе", или бессмертное «Меня зовут Фердинанд» Бельмондо в «Безумном Пьеро». Или молчание Габена в "Коте", или детский беззащитный взгляд Депардье в "Соседке". Или Третиньян, бегущий по пирсу… Да вы сами знаете эти моменты – от которых каждый раз замирает сердце. Шипр палантин – для этих удивительных, невероятных мужчин. Мужчин – не современных. Мужчин на века, на всю жизнь. Гиацинты с лавандой – строго и горько – в самом начале, и мощный альдегидный всплеск – холодный, резкий, даже колючий. А потом… потом лента разматывается все стремительнее – от сливовой мягкости к душной приторности розы, он щемящего жасмина до величавой гардении. Чтобы выдать на титрах – удивительно прекрасную шипристую кожу. Кожа и мох. Кожа и иммортели. Грустно, что все заканчивается. Но так тепло, так по-настоящему жИво. Прекрасно!!! Жить без этого теперь невозможно.