Это удивительный дымный, пыльный парфюм родом из Серебряного века, из литературного Петербурга. Это розы "гения-Северянина" - чуть подвядшие, погребальные, вымокшие под кладбищенским дождем.
Что дает эту сырую землистость - пачули? но точно есть еще что-то... потустороннее.
Вначале роза еще жива... Нет, это даже не одна роза, а букет, срезанный пару дней назад и стоящий на рояле в слегка потрепанной временем и революцией гостиной. В которой вечерами зажигают свечи, и, все еще элегантные и интеллигентные люди собираются послушать, как Кузмин в пестром жилете и с густо подведенными глазами, чуть картавя, будет петь свои песенки.
"О, быть покинутым - какое счастье!
Какой безмерный в прошлом виден свет -
Так после лета - зимнее ненастье:
Все помнишь солнце, хоть его уж нет."
Так изысканно и печально - и сам Кузмин, и его песенки и аромат.
Имажинисты, символисты, акмеисты... какой дивный век, какие страшные годА...
Аромат розы усиливается, становится невыносимо душным и вдруг - как будто распахнули окно, за которым плещет дождь - повеяло прохладой.Не лесной, садовой, а мглистой, туманной, петербургской. И вот уже финал - ничего не остается кроме землистых пачулей, мятых, пожухлых листьев и сырой кладбищенской земли..
Тоска по ушедшему - прекрасному, к которому больше нет возврата...
Я не знаю, придется ли Розовый Вор по душе любителям роз, но Вертинский, Северянин, Кузмин, Гумилев - его оценили бы - я уверена!